Маниакальная фаза циркулярного психоза

Физические симптомы маниакальной фазы

Маниакальная фаза циркулярного психоза также имеет свои психические и физические симптомы. Питание больных в маниакальной фазе если и страдает, то от иных причин, чем в состоянии меланхолическом. Аппетит больных при маниакальном состоянии обычно не падает, а даже повышается. Пищеварительные процессы протекают правильно, но тем не менее больные все же худеют; похудение больного зависит не от слабости пищеварения, а от тех трат, которые производит больной в этот период заболевания. Обычно больной суетится, мало спит, производит очень много нужных и ненужных движений, благодаря чему расходует большое количество энергии. В его организме повышается ассимиляция и диссимиляция, и равновесие между этими процессами нарушается в пользу диссимиляции, поэтому больные несколько худеют; температура тела у таких больных чаще несколько повышена, благодаря вышеприведенным условиям. Пульс значительно учащается, дыхание совершается также чаще, при этом поглощается большое количество кислорода, усиливающего сгорание в организме, благодаря чему повышается температура тела. Сон обычно непродолжительный, но вполне удовлетворяющий самочувствие больного. Независимо от того, что больной мало спит, он на непродолжительность сна никогда не жалуется, так как его внутренние потребности совершенно соответствуют недолгому сну. Период бодрствования является самым удобным для жизни больного, так как вся его жизнь состоит из неудержимых стремлений как в смысле накопления идей, так и в смысле выявления движений. Тонус сил, управляющих жизнью, повышается, и жизнь бьет кипучим ключом, производя те или иные полезные или бесполезные действия и поступки.

Психические симптомы маниакальной фазы

Настроение больного значительно повышается; больной все видит в розовом свете; он переоценивает свою личность, думая о себе лучше, чем он есть на самом деле; он переоценивает свои способности, считая, что в области творчества может произвести переворот. Эти состояния восторга и нетерпения ярко характеризуют все поведение больного; последний может от незначительных причин впадать в гнев; гнев его ярок и нетерпелив, но от этого гнева он может очень быстро переходить к радости. Обычно больные находятся как бы в состоянии эйфории, которую мы можем наблюдать в жизни от таких средств, как, например, алкоголь. Больные, страдающие маниакальным состоянием, производят впечатление как бы несколько одурманенных людей. Состояние эйфории может сопровождаться аффектами. Аффекты также окрашиваются в своем проявлении различно: то радостью, то печалью; но последняя никогда не захватывает больного так, как это мы наблюдали в состоянии депрессии; печаль скорее выражается мимолетным гневом, но никогда надолго не задерживается. Мысли больных бегут быстро, их поток значительно ускоряется, причем от ускорения этого потока зависит возможность улавливания, так как ускорение может доходить до того, что больной не в состоянии овладеть ими. В зависимости от течения мыслительного потока больной производит впечатление интересного собеседника, трактующего о различных вопросах жизненного или отвлеченного характера. Но словесные продукции больного несут отпечаток, свойственный данному заболеванию, заключающийся в отвлекаемости и заключении по недостаточному количеству признаков.

Отвлекаемость характеризуется тем, что больной часто перепрыгивает с одной идеи на другую. Очень часто он не прорабатывает своей идеи; его мысли можно уподобить течению электрического тока, который скользит по поверхности проводника, не проникая в глубину его. Такое сравнение удобно для понимания психического механизма, свойственного данному заболеванию.

Заключение по недостаточному количеству признаков является весьма важным симптомом. Эта способность важна в творческом процессе, и если люди овладевают ею, то они мыслят так, как гении. Правда, не все циркулярные больные являются гениями, но все гении, по нашему мнению, суть циклотимики, мыслящие по шаблону, свойственному и больным циркулярным психозом.

Гению присуща именно возможность заключения по недостаточному количеству признаков, и этот механизм мышления обогащает науку, искусство и технику новыми высокими ценностями, опережающими жизнь иногда на целые века.

На простых образцах удобнее и проще выявляется сложная мысль, поэтому мы приводим один рисунок, сделанный больной циркулярным психозом; данный рисунок как нельзя лучше характеризует эту особенность мышления.

Больной, находившейся в состоянии экзальтации, был предложен трафарет в виде домика, нарисованного сверху. Больная взяла карандаш, нарисовала крышу домика, затем, засмеявшись, она провела внизу четыре линии и продолжила горизонталь, благодаря чему получился рисунок, похожий на мышь. Этот простой рисунок весьма характерен для механизма мышления, владеющего способностью делать заключение по недостаточному количеству признаков (рис. 25).

Этот же рисунок характеризует и отвлекаемость.

Данная больная, нарисовав мышку, отвлеклась, она нарисовала, конечно, и кошку, повернув последнюю головою в противоположную от мышки сторону, "для того, чтобы кошка не съела мышку", говорит больная.

Ускорение идей в потоке подсознания может повыситься до такого предела, что бодрственное сознание не в состоянии овладеть ими. Такое состояние лишает больного возможности овладения этими мыслями, он не может облечь их в слова и выдергивает из каждой идеи лишь по отдельному слову; поэтому, когда такой больной говорит, то мы воспринимаем его речь как набор слов (Salatwort). Эта речь в значительной степени отличается от речи, присущей раннему слабоумию. При наличии словесной окрошки маниакального больного нельзя говорить о распаде ассоциационного аппарата, а нужно понимать эту словесную продукцию таким образом, что идеи слишком быстро сменяют одна другую, и больной не в состоянии целостно овладеть своими мыслями и облечь их в стройную, приемлемую словесную форму. Такие состояния известны под именем fug a idearum.

Сколь ни были бы существенны идеи, вытекающие из подсознания и сменяющиеся с неимоверной быстротой, мешающей больному овладеть своими мыслями, — эти идеи не могут быть утилизированы человеком, и потому они исчезают и не могут учитываться как творческий процесс. Механизм бодрственного сознания в значительной степени неповоротлив, он не может улавливать того, что сменяется с значительной быстротой, так же как глаз, при быстром вращении колеса со спицами, принимает эти спицы за сплошной круг.

---

Рис. 25