Уголовная психопатология. Этически-философские критерии вменяемости.

Задачи. Уголовная психопатология охватывает, главным образом, психопатологические явления в границах уголовного производства и оценки их, сообразно правовым нормам. Это отношение патологических феноменов к установленным законами нормам дает судебной психиатрии особое положение, в сравнении с вышеописанными дисциплинами. И не только в том смысле, что на место чистых криминально-психопатологических научных выводов вступает практическая психопатология, но еще и в том отношении, что индуктивно-эмпирический метод заменяется нормативным.

Поэтому, задачи уголовной психопатологии сводятся к двум моментам:

• 1) ознакомление со свойствами и основами норм и отношением последних к психопатологическим феноменам;
• 2) выяснение точек зрения применения этих норм в каждом отдельном случае.

Теоретические основания. Уголовные нормы. Применение уголовных норм к правонарушителю предполагает невменяемость. Криминальная психопатология знакомится с преступником, с его особенностями, взглядами, ситуацией и др.

1. Этически-философские критерии вменяемости. Понятие вины, которое, по принципам до сих пор сохранившимся в кодексах, служит основным условием наказуемости, является этически—философским, и увязка с ним приводит (в смысле вменяемости) к этически-философским критериям. Вина правонарушителя, за которую его привлекают к ответственности, усматривается в сущности в том, что он имел не только объективную возможность, но и субъективную свободу выполнить решение свое (совершить преступление» или воздержаться от этого решения. Эта внутренняя психологическая свобода—„свободное волеопределение" отмечается, как существенная основа вменяемости, и образует собственно философо-этический критерий.

Естественнонаучное трактование этой свободы имеет в виду:

• 1) Свобода воли, как явление метафизическое, в смысле независимого от какой-либо причинной связи воле определения вообще, должна быть вне какой бы то ни было научной дискуссии.
• 2) „Свобода воли" есть продукт психологических ошибок и неправильных предпосылок и заключений. Здесь не принимается в расчет привлекаемое для доказательства сопутствующее волевым актам и выбору решений субъективное чувство свободы, так как оно по существу зиждется только на чувстве самодеятельности, при отсутствии психических волевых действий, без фактического выражения действительной внутренней свободы. Варьируя в своем формировании облегчением или задержкой устремлений, оно одинаково может в нормальном состоянии недоставать (депрессия) или сохраниться в патологическом (мания).

Базирующееся на чувстве свободы чувство ответственности и связанная с этим эмоция реакции (раскаяния) еще меньше подтверждает признание „свободы воли", так как предпосылки в этом смысле ложны.

Свобода воли, как действительно существующее психологическое явление, обозначается в смысле отсутствия зависимости от внешних влияний, принуждения и т. п. Душевно-нормальный и морально здоровый не терпит обычно ущерба в своих поступках, вследствие влияний заложенных вне его личных свойств, душевнобольной, наоборот, связан с патологическими влияниями вне его существа находящимися. Но и в области несомненной вменяемости бывают состояния психологически несвободного характера, в которых существенные элементы личности выключены и, стало быть, „осаждаются" не менее, чем личность в общем, напр., аффекты и наоборот, в области патологии и невменяемости встречаются такие ситуации, когда свободно выявляется только личное „я", — конечно, ненормальное (слабоумие, психопатические характеры).